Редакция журнала Тульской духовной семинарии «Духовный арсенал» попросила владыку Феодорита ответить на несколько вопросов.
– Владыка, Вы несете свое служение, как принято говорить, в русской глубинке. Отличается ли приходская жизнь провинции от жизни столичных приходов?
– Вы знаете, я, по сути, никогда не был настоятелем столичных приходов. Я родился в Рязанской глубинке. Был настоятелем храма в Ряжске Рязанской области, затем правящим архиереем Скопинской епархии – та же русская глубинка. В Московской духовной академии, где я был ректором два года, не было как таковой приходской жизни. Это было, прежде всего, духовное учебное заведение, где стоят свои задачи, немного отличные от приходских. Но вот я опять приходской настоятель в русской глубинке. И эта среда мне очень близка и знакома. В ней есть свое очарование.
Мне кажется, люди примерно везде одинаковы. Ведь город Венёв совсем недалеко от нашей столицы. Здесь есть люди, которые жили в Москве. Я не вижу больших отличий.
Единственно, столичные приходы, несомненно, многолюднее. И, конечно, там больше молодёжи. Наверно, это накладывает свой отпечаток. Но мне все же не хотелось бы принижать приходы русской глубинки. И здесь надо трудиться. И здесь надо просвещать наших людей.
– От сторонящихся храма людей можно услышать: «Евангелие Евангелием, а жизнь диктует свои условия…» Есть ли такие жизненные ситуации, которые не могут быть поняты в свете Евангелия?
– Евангелие дает свет на все сферы человеческой жизни. Причем всего лишь одной фразой: “ищите прежде всего Царствия Божия, а остальное приложится вам”. Да, трудно жить по Евангелию. Даже глубоко верующим людям тяжело принять некоторые евангельские истины. Например, то, где говорится, что надо своим родным детям предпочитать Христа или что нужно прощать своих врагов и молиться за них. Но ведь Евангелие дает некий идеал, конечную цель, к которому надо стремиться. А это стремление и есть духовный путь. Верующий человек вступает на этот путь и старается в своей жизни воплотить эти евангельские идеалы. Конечно, не все сразу, не все с первого раза, но важно стоять на этом пути и признавать свое несовершенство. Тогда начинает помогать Сам Бог. А гордым людям тяжело признать свое несовершенство.
Потому многие предпочитают вообще отвергнуть Евангелие и жить по законом этого мира. Исполнять Евангельский закон во всей полноте – это совершенство. Но, повторюсь, надо всегда помнить, что в этом труде помогает Сам Бог. Вспомните, как однажды ученики Христовы воскликнули “Кто же может спастись?”. А Господь ответил “невозможное человекам возможно Богу”.
– Есть утверждение, что Церковь живет в истории. Что это значит? Значит ли это, что Церковь меняет свои формы?
– Церковь состоит из людей, а люди, естественно, живут в определенных исторических периодах. Поэтому внешние формы Церковь может менять, но вот внутренний дух ее – Богооткровенное учение и благодатная жизнь человека в Боге – это то, что изменению не подлежит. В любом историческом периоде добро остается добром, а зло – злом. То же самое с богооткровенным учением о Боге, Церкви, человеческой душе и т.д.. Догматические и нравственные истины не могут меняться в зависимости от исторических событий, ведь, как говорит Писание, “Христос вчера и сегодня и во веки Тот же” (Евр. 13, 8).
– Какие темы проповедей представляются Вам в настоящее время самими важными?
– Предметом проповеди должно быть, прежде всего, спасение человеческой души. Это то, что в Евангелии называется: “едино на потребу”. Тема спасения души очень обширная и всегда актуальная. Другое дело, что для многих, к сожалению, это не очень актуально. Или точнее сказать, люди не понимают и не чувствуют этой актуальности для себя. В проповеди часто ищут развлечения, а не пользу. Многие проповедники поддаются этому соблазну и начинают на проповеди не назидать, а развлекать людей. Ловят их настроение и потворстуют ему ради репутации интересного и современного проповедника. Конечно, происходящие знаковые события в мире можно упоминать на проповеди, но они должны служить лишь иллюстрацией для вечных евангельских истин.
Вот пример из Евангелия. Христу рассказывают, что Пилат подавил восстание бунтующих галилиян в Иерусалиме и смешал их кровь с кровью жертвенных животных в храме (Лк. Лк. 13, 1-3). Событие номер один для иудеев на тот исторический момент. И что же от Христа, как проповедника, ожидают люди после этого рассказа? Несомненно, высокой оценки убитых иудеев, которые стали как бы священными жертвами в борьбе за независимость с ненавистными римлянами, и осуждения кровожадного Пилата, который не пощадил святыни храма, осквернив его пролитием человеческой крови. И рассказ об этом событии преподан Христу именно в этом смысле. И что же Христос? Говорит ли Он угодное толпе: “смерть римлянам!”, “слава нашим галилиянам!”? Нет. Господь это событие направляет на тему личного спасения каждого из предстоящих. Он говорит: “Если не покаятесь, все так же погибнете”. Не думаю, что ответ понравился галилиянам. Не популярный ответ, как бы мы сейчас сказали. Но в этом ответе Бог поднялся высоко над этим событием, наверно, прозревая полное разрушение Иерусалима и миллионные жертвы из-за того, что в свое время не послушали Его о необходимости изменить себя. И в этом отношении ответ Христа был абсолютно истинным и евангельским. Он как бы сказал: зло, происходящее вокруг нас, можно победить не оружием, а только победой над своим внутренним злом. Уверен, вот к такому евангельскому проповедничеству и надо стремиться.
– Верующие не часто обращаются с молитвами к новомученикам, предпочитая давно привычные имена. Чем это можно объяснить? Только ли малой информированностью?
– Не могу ответить за всех верующих. Замечу, что все же почитание отдельных новомучеников очень сильно. Возьмите, к примеру, царскую семью. Еще: новомучеников довольно много, и сведения о большинстве из них очень скудны. Но такова участь и многих древних мучеников. Много ли людей, к примеру, почитают древнего священномученика Феодорита? Надо сказать, что сугубому почитанию новомучеников способствует наличие святых мощей. Безбожная власть скрывала свои преступления, а потому до нас дошло очень мало святых мощей новомучеников…
Согласен, проблема есть. Даже среди духовенства. Помню, как один священник не хотел, чтобы в антиминсе были мощи новомученика. Ему хотелось, чтобы мощи были непременно древнего мученика. Батюшка проявлял недоверие к подвигу новомучеников… Проблема, конечно, есть, и наша Церковь принимает конкретные шаги по усилению мер распространения почитания новомучеников. И мы при этом верим, что подвиг наших новомучеников с годами и веками будет все больше и больше раскрываться, и почитание их, несомненно, будет только возрастать.
– Почему, на Ваш взгляд, людям творческих профессий (писателям, художникам, артистам) бывает труднее войти в жизнь Церкви?
– Здесь я с вами соглашусь только частично. Творческим людям, как правило, все же легче стать верующими людьми. Во-первых, талант и вдохновение – это не материальные, а духовные вещи. Художники очень чутки к духовным вещам. Во-вторых, лучшие образцы живописи, музыки, архитектуры, поэзии, прозы и т.д. связаны в своем большинстве с религиозной тематикой. Особенно в определённые исторические периоды. Эти шедевры мировой культуры становятся для творческих людей как бы путеводителями к Евангелию и вере. Но далее начинаются сложности у творческих людей. Почему? Потому что основа духовного роста заключается в подавлении внутреннего и раздутого “я”. Многие творческие люди это своё “я” ошибочно ассоциируют со своим неповторимым талантом, которым очень дорожат. Часто происходит внутренний конфликт, который заканчивается либо победой над своим “я” и новый этап творчества, либо, к сожалению, потерей или, лучше сказать, отходом от веры.
– Чем можно объяснить резкую инфантилизацию общества (внешне выражается в желании омолаживаться, развешивать повсюду цветные шарики, устраивать беззаботные вечеринки по любому поводу)?
– Отсутствием серьезных испытаний в жизни. И я бы не сказал, что это плохо. Скорее, это нейтрально. Иногда детская простота даже хороша в восприятии мира. Да и, знаете, не особо хочется ностальгировать по голоду, революциям, гражданским и мировым войнам, лишениям и т.д., что было совсем еще недавно в нашей истории. Ведь с другой стороны это ненормально, когда люди взрослеют очень быстро. В военное время в 10 лет ребенок работал почти наравне со взрослыми. Конечно, человек должен расти. В том числе эмоционально. Семейные заботы, освоение профессии, преодоление житейских трудностей – всё это помогает в этом росте. Но все же прекрасно, когда во взрослом человеке иногда просыпается ребенок. Без этого качества, например, невозможно наладить мост общения между взрослыми и детьми. Но и вечным ребёнком человек не может оставаться. Он должен выходить из зоны комфорта, жить отдельно от родителей, самостоятельно принимать решения и нести за них ответственность. И когда такие люди ссылаются на евангельские слова “будьте как дети”, я обычно в ответ цитирую апостола Павла, который разъяснил слова Спасителя: “младенчествуйте не умом, а злобою” (1 Кор. 14, 20).
– Каким делом можно объединить молодых людей в приходе, чтобы их собрания не ограничивались одним лишь чаепитием и познавательными беседами?
– Молодым людям очень важно в храме чувствовать свою полезность и нужность. Это заложено в психологии молодого человека. Помимо активного участия в богослужении и, скажем, уборки храма и территории к праздникам, молодых очень важно привлекать к социальной работе. Помощь людям преображает любого человека. Благодать исполнения евангельской заповеди поможет молодому человеку преодолеть определённый подростковый кризис и остаться в Церкви.
К сожалению, большинство обучающихся в воскресных школах в подростковом возрасте уходят оттуда и не ведут церковного образа жизни. Причины разные. Утешает лишь только то, что позднее они возвращаются в Церковь в более зрелом возрасте. И тогда опыт обучения в воскресной школе помогает человеку вновь войти в благодатное пространство храма и обрести веру заново.
– У Вас есть богатый опыт служения в известных духовных центрах России, где всегда бывает много людей, – и верующих, и туристов с невнятным мировоззрением. Насколько полезным, на Ваш взгляд, является посещение монастырей и других святых мест туристическими, не паломническими группами?
– Чтобы почувствовать святое место, мало на него просто посмотреть и о нем что-то узнать от гида. Нужно раскрыть свою душу, нужно настроиться на правильный лад, нужно войти в его духовное пространство через молитву и участие в таинствах. А, может, даже пожить там и поучаствовать в монастырских послушаниях. Туристические туры всего этого не дают. Это как раз тот случай, когда семя падает в неглубокую почву и вскоре погибает, согласно известной евангельской притче. В этом смысле настоящее паломничество предпочтительнее. Но “Дух дышит, идеже хощет”. Много случаев обращения к Богу было и через туристические туры. Поэтому крупные духовные центры должны принимать и туристов. При правильной работе местных гидов туристы могут вдруг сделаться паломниками. И, конечно, в монастырях должны быть уединенные места, недоступные для туристов и паломников. В этом суть монашества. Иначе монастырь будет духовно страдать.
– Выпускники Московской духовной академии вспоминают, что латинский язык, который Вы преподавали, студенты знали основательно. Могли бы Вы поделиться основными принципами, с помощью которых достигался такой результат?
– Я был довольно строгим преподавателем. Ревность такая была о своем предмете. Сейчас я эту свою ревность не одобряю. Латинский все же не основной предмет. Есть предметы и поважнее: Священное Писание, догматическое богословие, литургика и т.д.. Более того, на посту ректора я урезал количество часов по латинскому в пользу более важных предметов. В духовной школе очень важна именно иерархия предметов, которые, в общем-то, и составляют богословкое знание: Новый Завет, Ветхий Завет, догматическое богословие, литургика, общая церковная история и история Русской Церкви. Все остальные предметы вспомогательные и являются неким расширением или подспорьем для изучения вышеназванных предметов.
– Чем полезно изучение иностранных языков в семинарии? Вы в совершенстве владеете французским языком; чему Вы научились в процессе его изучения (кроме, разумеется, вокабуляра, грамматики и т.п.)?
– Не могу сказать, что я в совершенстве владею французским языком. Думаю, даже не все французы это могут сказать. Но все же я им владею на определённом уровне. Хорошо понимаю бытовую речь, профессионально-богословскую терминологию. Я читаю литературу, научные статьи на свою богословскую тему. За три года изучения, я думаю, это достаточный результат. Но процесс изучения любого языка практически бесконечен. А потому я знаю, что до многого в языке я не дошёл, как мои русские друзья, которые остались жить во Франции. Однако когда я слышу французскую речь, я слышу что-то родное. Я слышу какую-то часть себя и своей жизни. На самом деле иностранный язык не выучивается. Он должен быть пережит. За каждым словом и конструкцией должна быть своя эмоциональная история, конкретная жизненная ситуация. Потом из памяти изглаживаются сами истории, но крепко остается лексика и выражения, наполненные смыслом.
Изучение иностранного языка – это прежде всего изучение иной культуры, это расширяет твои внутренние границы, помогает постичь менталитет другого народа. Я никогда не жалел, что решился поехать во Францию. Жизнь там дала мне колоссальный жизненный опыт. И в то же время я никогда не жалел, что оттуда уехал по завершении обучения. Всему свое время.
– В наше время можно заметить охлаждение в вере и отступление от Церкви достаточно большого количества не только мирян, но и монахов, и даже священников. Люди теряют упование на Божий промысел, объявляют себя находящимися в поиске, агностиками и т. п. Что бы Вы могли посоветовать христианам, находящимся в опасности отступления от веры и Церкви?
– Начать учиться истинной молитве. Если воцерковленный человек остывает, значит у него проблемы с общением с Богом. Если нет этой связи, то религиозная и духовная жизнь обречена на провал. Человек может десятилетиями ходить в храм, но при этом так и не встретиться с Богом. До этого он жил неким ожиданием на эту встречу, очарованием богатой христианской культурой, питался плодами Божьего промысла о нем, то есть чувствовал о себе особое попечение Божье, но если этой самой встречи с личностью Бога не происходит, все теряет смысл и начинается кризис.
Встреча с Богом должна быть именно лицом к Лицу Божьему. Бог – это Личность, а не абстракция какая-то. Покуда в жизни христианина Бог не предстанет конкретной живой Личностью, никакого продвижения в духовной жизни не будет. Но чтобы эта Личность не наполнилась человеческим воображением (воображаемый друг), для этого надо изучать Священное Писание, наше вероучение и аскетические творения святых отцов. А также важно иметь такого священника, который сам прошел этот путь и сможет со стороны оценить ваше духовное состояние.
Беседовали М.А. Михалева, А.А. Горбачев