Во Имя Отца и Сына и Святого Духа!

«Дивен святый Бог Израилев во святых Своих» (Пс. 67, 36), –  этот глагол человеческого духа, изнесенный устами ветхозаветного праведника, израильского царя, боговдохновенного пророка и богомудрого псалмопевца Давида, преисполненного глубокого самозабвенного погружения  в жизнь Самосущего Духа Божественного, в Триединстве Своем сияющего полнотой Собезначального истинного присноблагобытия, открывает всем слышащим это духовное прозрение человеческого духа венценосного боголюбца тот Божественный побуждающий импульс, то предвечное Божественное предопределение, которое изнутри пресущественной жизни всегда видит созерцанием Своего мирородного Триединого ума Себя святым Богом Израилевым, во святых Своих дивно почивающим, по закону межличностного общения: «С милостивым Ты поступаешь милостиво, с мужем искренним – искренно, с чистым – чисто, а с лукавым – по лукавству его (Пс. 17, 26-27).

Ибо каждый, по образу Божию созданный человек, доброхотно, самовластно, самозабвенно, свободно во всех своих действиях  опрозрачнивая себя перед любимым своим Создателем, Промыслителем,  Искупителем, Освятителем и Господом, тем приглашает Триединого Владыку своего увидеть искреннее свое стремление к полноте сходства деятельности со своим Первообразом, потому что личная особенность каждого человека  совершенно уникальна,  ни к кому и ни к чему другому не сводима, хотя наряду с другими личностями ипостазирует единое и общее им всем человеческое богозданное естество. Эта уникальность, укорененная не в единстве человеческой природы, а в неповторимом личном отношении Триипостасного Бога к конкретному человеку и создает особую ценность и красоту, и величие многогранности единства действия по доброхотному сходству множества личностных Божеских, ангельских и человеческих инаковостей во взаимообщении.

Поэтому мы видим в истории человеческого рода дивные откровения, на которые святой апостол Павел только что указал нам как на то облако, которое отовсюду обступает нас в исторической реальности (Евр. 12, 1).  Оно являет собой деятельное единство в ипостасной множественности и личностную множественность в жизнедеятельном единстве – совершенное  богоподобие, взаимопроникновение с божественной  несозданной и богозданной природ, по слову преподобного Иоанна Дамаскина, бесконечно удаленных друг от друга не по месту, а по сути естества, но в нерушимом единстве и целостности конкретной ипостаси доброхотно достигших единства в действованиях, по закону обмена природных свойств, когда состояния и свойства природы становятся собственными для другой природы, взаимодействующих в личностных самосознающих ипостасных инаковастях при взаимоопрозрачнивании каждого человека  для Трех  Несозданных Ипостасей  Бога Израилева. О том и говорит нам жизненный опыт всех святых, от века Богу благоугодивщих, как это реально в различном историческом контексте достигалось множеством человеческих личностей. На опыте христианской семейной жизни мы знаем как непросто зачатым в беззакониях и рожденным в грехах (Пс. 50, 7) жить в единомыслии, единонравии, единодушии, единодействии и папе с мамой, и родителям со своими детьми, и детям с родителями. Трудно всем – и старшим, и младшим! (Еккл. 1, 14).

А святые верой, движимой трепетной любовью (Гал. 5, 6) к Богу и ближним (Мф. 22, 39), творили правду. Верой они укреплялись от немощи и верой претерпевали всякие испытания, лишения и гонения (Евр. 11, 33-3) для того, чтобы, во Христа крестившись, во Христа исполнением заповедей Его облечься (Гал. 3, 2) добродетелями, соединяясь с Ним в Евхаристии в единокровности и сотелесности, получить лучшее Воскресение, взирая при этом всегда на Начальника и Совершителя веры Господа нашего Иисуса Христа. Вера – это то естественное, богоданное свойство нашей человеческой природы, которым мы движемся на пути раскрытия нашей познавательной способности, дающей нам возможность достигать правды и истины не обязательно эмпирическим путем экспериментального опыта, но и путем действия взаимной любви и доверия авторитету другого, по закону доброхотного межличностного общения (Пс. 17, 26-27).

В своем разумном предпочтительном выборе по сходству действий, когда любовь открывается в нас как симпатия к тому, кого воспринимаем примером для подражания, в межличностном общении самозабвенного самоопрозрачнивания друг перед другом происходит обмен свойствами. С детства для каждого из нас прежде всего, это – мама и папа. Они любовью своей, Божиим соизволением дарят нам жизнь, учат нас, что это – свет, а это – тьма, это – хорошо, а то – плохо, указывают на Триединого Бога – Начало и Конец всего в жизни мира, семьи и народа (Откр. 1, 8), они передают нам наследие нашей религиозной, духовной, культурной жизни. И мы, принимая этот дар, осмысливаем все в самих себе, исходя из своего внутреннего побуждения. В результате мы или соединяемся, или совершенно отвергаем не только даром полученное наследие, но и Того, Кто есть Источник всякого блага и являет Себя не только как Начало нашего и всеобщего существования, но и конечная Цель, к которой все устремлены.

Таким путем открывая нам возможность стать по благодати, по доброхотному сходству действования с Триединым Богом, который есть любовь (1 Ин. 1, 4-7), такими, как и Он – Его друзьями: Ангелами и Святыми (Ин. 14, 1). И тогда, действительно для всей вселенной по всеобщем Воскресении на Страшном Суде открывается, что дивен Бог во святых Своих. По любви ко Христу Подвигоположнику, праведников любящему, а грешников милующему, единодейственно со всеми святыми и мы доброхотно и самовластно явим себя взявшими свой крест, от Подвигоположника Господа Иисуса Христа, нам данный, и вслед за Ним пойдем (Лк. 9, 23) к той славе, которую уготовал Бог любящим Его (1 Кор. 2, 9). Аминь.