Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

«Все мне позволено, но не все полезно, все мне возможно, но ничто не должно обладать мной» (1 Кор. 6, 12), – это наставление Святого и Животворящего Духа Божия, сообщаемое детям Христовым в Его Святой Соборной Апостольской Вселенской Церкви одним из носителей Духа, святым первоверховным апостолом Павлом, в сегодняшний воскресный день совершенно неслучайно предваряет наше духовное рассуждение о путях спасения человеческого рода и каждого из нас.

Вот уже третье тысячелетие из рода в род и из года в год, с каждым новым поколением людей, приходящих в этот мир и собирающихся по двое или трое во Имя Христово (Мф. 18, 20), Господь, во исполнение Своего обещания, посещает эти собрания, чтобы помочь верующим в Него понять, принять, вместить и удержать единственное на потребу всякому человеку и в целом для всего человечества, то есть спасение, обретение жизни вечной. Для этого Господь беседует со Своими современниками, принимавшими Его за одного из Божиих посланников – пророков, а они, содействующей им благодати Святого Духа, записали слышанное и понятое ими Божие откровение, чтобы последующие поколения учеников их учеников, как мы сегодня с вами, смогли приобщиться к пережитому апостолами осознанному духовному опыту.

Мы, живущие после земной жизни и общественного служения Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, после Крестных Его страданий, смерти, Воскресения, в одесную Бога-Отца вознесения, а так же ниспослания в собрание органически соединенных с Ним любящих и верных Ему христиан от Отца исходящего Святого Утешителя Духа Истины (Ин. 3, 2), живем уже в Новом Завете, но всегда ли поступаем в соответствии с присущей этой эпохе действующей в историческом процессе силе Божией, именуемой в Писании «благодатью на благодать» (Ин. 1, 16)? Только что Господь говорил с нами, как со своими ветхозаветными соплеменниками и привел нам очень назидательный пример, который должен раскрыть, подобно как сейчас в храме великие, царские врата раскрывают нам свет в пространстве алтаря, вход в Царство Божие.

Очень часто, когда мы слышим историю о блудном сыне, более всего волнуемся и трагически переживаем судьбу младшего сына из этой евангельской притчи. А на старшего как-то мало обращаем внимание, возможно потому, что в завершении речь идет о том, как отец увещает его, говоря о том, что должно быть главным движением его жизни – прежде всего то, что составляет суть жизнедеятельности самого родителя: «Надлежало тебе возрадоваться, что брат твой, который был мертв, теперь живой, пропадал, теперь нашелся». А когда мы читаем более полное повествование этой истории у апостола Луки, пред нами открывается трагедия жизни этого старшего брата. Если уж над кем и плакать, и  от чего сокрушаться, и чего себе ни в коем случае не пожелать, так это его собственного жизненного выбора и последующей судьбы.

Спасение – это взаимодействие свободы каждой человеческой личности и любви Божьей. Любовь Бога – неизменна, она такая же, как у евангельского отца. Она всегда пребывает любовью, но в зависимости от того, как живут  дети, к которым эта любовь обращается, воспринимают ее и откликаются на нее, эта родительская любовь может быть или любовью радующейся, ликующей и торжествующей, или же любовью страдающей и скорбящей. Страдает глубоко, безмолвно, во внутренней надежде, не переставая благожелательно заботиться и пламенея надеяться на лучшее. Как и случилось, когда блудный сын появился на дороге, ведущей к отчему дому, считая, что отец и не помнит о нем, полагая, что если не люди погубили сына, то звери давно растерзали его. Но что же он видит: отец бежит навстречу и падает на грудь ему, и принимает его всей полнотой любви и полнотой радости.  Не только сына своего ублажает, но и тех, кто рядом с ним. Слугам, всем, кто есть в доме, повелевает устроить праздник, и «самого прекрасно упитанного теленка» закалывает, всех приглашая к торжеству праздника.

Свобода каждого человека есть Божий Дар, являющий не только любовь, но и безграничное уважение Дарителя к уникальной инаковости одаряемого. Свобода проявляется во внутреннем самоисточном и самодвижном желании достижения самоопределяемых целей, а также – в обретении средств, выстраивании путей реализации намеченных целей своей жизни. Но следствием наших мотивированных разумным самовластным предпочтительным выбором поступков не всегда бывает добро, не всегда бывает жизнь. Способность начинать состояния и действия по собственному решению у всех одинаковая, но реализация себя через эти способности – различная.

Не все из того, что возможно, бывает полезно, и очень часто можно навредить себе, не только повредить здоровье, но и полностью погубить себя, самохотно приняв ложь за истину. И когда мы наносим вред здоровью, нам нужен врач, который поможет это повреждение исправить и исцелить. И таким врачом в личной и общественной нашей жизни является для всех Бог, Воплотившийся и Вочеловечившийся, Который дает нам возможность в Нем Самом получить это исцеление, избавление и спасение, предлагая нам доброхотно по сходству с Ним органически усвоить себя Ему, а Его принять в нашу жизнь по закону дружества: с кем поведешься, того наберешься (Пс. 17, 26).

Но как, каким образом? Здесь возможны два основных пути, на которые нам предстоит ступить: это судьбы двух сыновей из сегодняшней притчи, которые изначально были в одинаковых условиях. Но что открывает нам свобода их выбора?  Прежде всего, понимание того, что значит – быть сыном своего отца? Внешнее сходство? Право иметь фамилию и отчество? Право на долю наследства? Или быть сыном своих родителей значит не только нести в себе полученный от них геном, но и повторять их в характере поступков в душевных устремлениях, в мировоззрении, быть с ними доброхотно единонравным, единомысленным, единодушным и единодейственным?

Судьба младшего, блудного сына, захотевшего заполучить и реализовать все, на что он имеет природное право, понятна каждому из нас, потому что большинство людей идет этим путем: что имеем – не храним, потерявши – плачем, полученное даром развращает, приобретенное упорным трудом благоустрояет. Все доставшееся в наследство поистратив, поняв, что оказался на чужбине, никому не нужный, настрадавшийся и пресыщенный до отрыжки своей самостью и мнимой самодостаточностью, младший сын вспоминает неформально, будто просматривая старое кино, но изнутри себя выявляя живые ощущения об отце, его добром доме, где даже к слугам доброе отношение. Сожалеет о своем безумии. Понимает, что же в действительности связывает его с отцом: внутреннее сердечное участие и отклик на родительскую любовь, на отеческую заботу, на принципы жизнеустройства в отчем доме. И он возвращается, раскаявшийся, внутренне отказавшись от опыта прошедшего предательства и самообмана, много понявший и перестрадавший, осудивший себя быть лишенным сыновнего достоинства, но не могущим быть вне отца. И мы видим, с какой радостью отец принимает покаяние блудного сына.

А вот старший сын формально никогда от отца не удалялся, не нарушал тех установлений, что были заповеданы, жил рядом с отцом – и как оказалось без отца. Он не видел, не знал и не хотел знать внутреннего мира отца своего. Но точно помнил, что все имущество, которое достанется в наследство будет его, ведь младшего больше нет! Движим он был не любовью к отцу, а любовью к себе, к наследству, и затаенно ждал часа, когда без оглядки на отца будет всем распоряжаться сам. И через это, его, как и младшего, порабощает желание своекорыстно обладать богатством, настолько, что он совершенно духовно ослеп.

Младший, внутренне убив в себе благодарное отношение к отцу, показал его честно во вне, а старший лукаво скрывает внутреннее отречение от отца внешней благовидностью. И придя с поля, на котором он «трудился и пахал, как вол», сознавая, что все это ему одному и достанется, вдруг видит веселье и торжество, узнает от слуг причину происходящего. В гневе не входит в дом отца, не чувствует потребности быть с отцом и с вернувшимся братом, но отдается мнимо справедливой ярости и злобе. А отец выходит ему навстречу, как выбежал из дома навстречу младшему сыну, о котором столько скорбел, и зовет разделить радость, ибо оба сына с ним!

Но старший сын, который ни разу формально не нарушил воли отца своего, не откликается радостью сердца, но погружен во тьму завистливой злобы. Он в ярости уходит внутрь себя, захлебываясь завистью и уязвленным самолюбием. Он упрекает отца тем, что за все время, что он исправно на него работал, тот ему даже козленка не заколол, дабы ему повеселиться со своими друзьями. И уходит вон, во тьму внешнюю, где даже памяти о его отце не существует: идет путем первого бунтаря против Божией благодати – Люцифера, которому нестерпимо чувство благодарности и признательности, естественно предпочитающей самоугодию доброхотное послушание жизнедателю – отцу.

Вот тут – трагедия, путь, которого сознательно никто себе не пожелает, бессознательно же практикуют многие, но нечасто задумываются о его конце. Это потому, что видим себя православными христианами, у которых все формально правильно. А что же остальные, вокруг нас? Что их ждет? Волнует ли нас, пребывающих в доме Отца своего, их судьба, даже если эти люди заблудились в жизни? Но надо понять, каков наш Отец Небесный: у Него нет чужих детей. Ни православных, ни католиков, ни иудеев, ни мусульман, ни буддистов Он чужими не считает, всех равно любит. Только любовь тогда будет радостной, если мы откликнемся на нее не по-своему, а по сходству с Ним, по Его евангельским заповедям, когда начнем жить во Славу Божию и на радость людям, а не себялюбно.

Именно об этом апостол Павел упоминает, когда говорит: все мне дозволено, но не все полезно. Единственно, где может раскрыться наша свобода, которая будет радостоносным откровением нашей личности, есть доброхотная зависимость от Бога-Троицы, и только от Него доброхотно и сознательно желанно нами принимаемому рабству Божией благодати. А для того, чтобы единство наше с Триединым Богом стало возможным, Он и стал одним из нас, подвигом своей Божественной любви создал Церковь Свою, возглавил Ее Собой, и приглашает нас органически соединиться с ней. И когда мы соглашаемся жить по заповедям, по этому дару Божьему, не бежим от него, а всячески ищем исполнения Им сказанного: «Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь во Мне пребывает, и Я в нем» (Ин. 6, 53, 56).

А без этого человек жизни не имеет в себе, и только тогда возможно освободить наш дух, находящийся в порабощении у нашего тела, от темницы себялюбия и пут гордыни. Простое дело – алкоголь или табак, но попробуй, выйди из этого добровольно приобретенного рабства! Можно сколько угодно твердить себе, что не стану употреблять, как только захочу. А когда захочу? Стоит лишь не только увидеть или унюхать, а лишь в памяти воскресить ощущение этого зелья, как оно вновь порабощает человека. А если это будет наркотик, то за потребление его ведь отца с матерью убить готовы – вот какое непреодолимое рабство.

И борьба с ним вызывает страдание (по-славянски «страсть»), победить которую своими собственными силами человека нет возможности. Только лекарство Врача душ и телес наших, заповеданное Христом: «Отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Мф. 16, 24), ибо «без Меня не можете делать ничего» (Ин. 15, 5), «просите, и дано будет вам, ищите, и найдете, стучите, и отворят вам» (Мф. 7, 7).  Тогда Дух Святой начнет просвещать движения ума, рассудка, воли и самой плоти, наконец, поймем, что даже самое наше тело есть часть Христова Тела. И тогда человек уже не потащит принадлежащее Христу куда-то на сторону. Апостол Павел не даром говорит: «Разве не знаете, что тела ваши суть члены Христовы? Итак отниму ли члены у Христа, чтобы сделать их членами блудницы? Да не будет!» (1 Кор. 6, 15). И тогда Духом Святым открывается для нас осознание ощущения не просто существования и бытия, а и благобытия, за которым открывается новый горизонт – присноблагобытие с Богом и в Боге. Как в жизни святого великомученика Димитрия Солунского, который благоволил сегодня прийти к нам не только через свой образ, по обычаю встречая и принимая нас, но и утешая нас сегодня присутствием нетленной частицы человеческого своего тела, за Христа пострадавшего. И апостол Павел нам опять говорит: «Как знаем, что Бог Отец воскресил Сына Своего, так знаем, что и нас и всех находящихся со мною в братском общении приведет вместе с Ним» (Гал. 1, 1-2). Ибо по свидетельству апостола и евангелиста Иоанна Богослова: «…возвещаем вам, чтобы и вы имели общение с нами: а наше общение — с Отцом и Сыном Его, Иисусом Христом» (1 Ин. 1, 3). Аминь!