Семьдесят лет назад завершилась Великая Отечественная война, но до сих пор участники и очевидцы тех страшных событий видят черно-белые сны об ужасах военного времени.

Прихожанка Покровского (Феодосиевского) храма Тулы Нина Гавриловна Обухова, говоря о войне, вспоминает не столько о сражениях, сколько о нечеловеческой жестокости и злобе солдат и офицеров фашистской Германии: «Когда началась война, мне было всего 11 лет. Жили мы и без того бедно, мам растила меня и сестер без отца, так как он умер от ран, полученных еще в Гражданскую войну.

Помню, день был солнечный и воскресный, когда по радио сказали, что фашистская Германия и Гитлер напали на нашу страну, без объявления войны – подло и вероломно. Так вот, с 22 июня мы уже знали, что везде идут боевые действия, но до нас этот ужас докатился зимой, когда в деревню вошли немцы. Ехали они словно на парад – в хромовых сапожках, пилотках, легких шинелях и лайковых перчатках.

Было это 24 декабря и морозы стояли жуткие – 42 градуса ниже ноля. Фашисты как вошли в деревню, так согнали народ и начали теплые вещи отнимать, чтобы себя спасти от обморожения. Отбирали платки, тулупы, а с детей срывали валенки и обматывали ими свои сапоги. Да куда там – все равно уши, ноги и руки у всех были отморожены.

К нам в хату зашли сначала десять солдат, а потом осталось двое или трое. Они искали поесть и кричали на маму. Мы с перепуга спрятались на печке и сидим. Нас даже слышно не было, пока фашист маму по голове сковородкой чугунной не ударил. Я как увидела это – мама вся в крови и упала на пол, а палач этот смеется, – закричала и заплакала. Солдат наставил на меня пистолет и хотел уже стрелять, но Господь меня уберег и второго фашиста вразумил так, что он приказал своему товарищу оружие убрать. Так смерть и отошла от нас.

Потом фашисты хотели нас сжечь и согнали всех в одно здание, которое уже и соломой обложили и бензином облили – оставалось только спичку кинуть… Но снова нас Бог спас!

В этот самый миг наши солдаты перешли в наступление, и фашистам не до нас стало. Отбросили немцев и нас освободили, а через несколько часов германцы опять за свое взялись и наших отбросили. Так деревня наша переходила из рук в руки столько раз, что я уже и не помню.

Когда совсем уже фашистов выбивать стали, они собрали всех и погнали за собой – в плен. Без отдыха шли мы долго – есть нечего, спать негде. Кто идти не мог, тех расстреливали на месте. Самых слабых еще в деревне убили – у нас дедушка жил параличом разбитый, так его с печки стащили, избили и пристрелили, как собаку какую.

Женщина, помню, с нами шла. Толстая она была и ходила тяжело, так и ее тоже расстреляли на глазах у ее племянников, которых ей незадолго до оккупации привезли из Ленинграда, думая, что до Москвы война не дойдет.

Освободили нас уже в 1943 году во время сражений на Курско-Орловской дуге. Мы попали в самое пекло – самолеты, танки, везде стрельба и страшный бой. У наших уже «Катюши» были, а они ловко немцев косили!

Бежали мы все навстречу Красной армии, а между нами пули свистят. Сестру мою ранили в ногу, но легко. Соседку прострелили насквозь через живот, не знаю, выжила ли она вообще. Многие от испуга в речку прыгали, но смерть их и там настигала – кто утонул, кого пуля нагнала…

Когда линия фронта немного отодвинулась, мы вышли все оттуда, где прятались, а по полю идти нельзя – кругом солдаты раненые и мертвые, наши и фашисты. Русские с себя исподнее снимали, чтобы самим перевязаться и раны товарищей перебинтовать, а некоторые даже по-божески врагов прощали и оказывали им помощь.

Вот так мы жили, и все эта беда на наших глазах проходила. Семьдесят лет прошло, а все помню, как будто вчера было.

Страна наша тогда победила самого страшного врага – фашизм. Сегодня мы, ветераны, считаем своим долгом сберечь память о великой силе русского народа побеждать, сохраняя историческую обязанность быть победителями и жить по Божией правде, показавшей во время Великой Отечественной войны людям правду о них самих и явив всему миру великую славу и силу русского духа».

Алексей Анкин, фото Максима Курчакова