В прошедшие выходные российские медработники отметили свой профессиональный праздник. Всероссийский день медика стал отличным поводом встретиться и побеседовать с иереем Валерием Золотухиным, настоятелем больничного храма св. Иоанна Кронштадского и практикующим врачом хирургического отделения ГУЗ «Тульская городская клиническая больница скорой медицинской помощи им. Д.Я. Ваныкина».

– Можно ли совмещать служение Божественной литургии и экстренную медицинскую помощь, молебны о здравии и беседы с больным о его онко-диагнозе, совершение Таинств во исцеление души и хирургические манипуляции над человеческим телом? – Рассказывает священник и доктор отец Валерий:

– С Божьей помощью нет ничего невозможного, был бы Божий Промысл и человеческое стремление. Лично для меня в совмещении служения с врачебной практикой нет ничего противоестественного: священник и врач – очень близкие по духу миссии.
Проблема выбора: священство или лечение больных – передо мной никогда не стояла, и то, и другое важно. Так получилось, что вначале я стал хирургом. Окончил Государственную Ивановскую медицинскую академию, с 1999 года начал работать в Тульской Ваныкинской больнице (тогда – городской больнице скорой медпомощи им. Семашко). Девять лет спустя, в 2008г., митрополит Тульский и Белевский (ныне – Тульский и Ефремовский) Алексий рукоположил меня во священнослужителя. Наверное, это самая почетная и трудная награда, которую может получить христианин, и я не перестаю благодарить за это Бога.

– Когда в Вашей жизни обнаружилось присутствие веры и что привело Вас в храм?

– Это случилось еще во время учебы в медицинской академии. Тогда я очень ясно ощутил, что ни медицина, ни какая другая наука не может дать ответ на вопрос об исцелении человека от болезни. Как это происходит? Почему некоторые больные умирают после несложной и успешно проведенной операции, а другие, иногда тяжелые и даже безнадежные, выздоравливают? Почему эпидемии болезней вроде холеры или чумы «выкашивают» целые народы, а потом внезапно отступают? Я начал подробно изучать эту проблематику с разных сторон. Многочисленные примеры Божьей помощи и Божьего Промысла я находил на протяжении всей человеческой истории, в том числе, истории медицины. Помните, как средневековая Русь времен Андрея Рублева избавлялась от страшных моровых язв, соборно молясь Богу и совершая крестный ход с иконами?
Тогда же меня поразил пример святителя Луки (Войно-Ясенецского) – врача, открыто исповедовавшего Бога, который, невзирая на обстоятельства, трудился для исцеления людей. И, работая в советские годы под угрозой ссылки, отказался снять икону Пресвятой Богородицы в своей операционной.
Многие внутренние причины привели меня в храм. В том числе, и вопросы, связанные с работой врача.

– То, что болезни тела начинаются с души, с православной точки зрения почти аксиома. По Вашему более чем 10-летнему опыту экстренной хирургии и 4-летнему – служения Церкви, можно ли сопоставить медицинский диагноз с духовным состоянием пациента? И с чего лучше начинать лечение – с души или с тела?

– Судить о том, какие грехи связаны с какими телесными болезнями, можно, только глубоко зная душу человека: если он, скажем, долго находится в отделении, оперируется несколько раз в год и при этом регулярно исповедуется. Но и при таких условиях трудно установить взаимосвязь конкретного греха и конкретного заболевания. Ведь, помимо простых и понятных всем физиологических механизмов воздаяния (пьет больной – будет язва желудка), действует Божья Воля о человеке, и только она все определяет.
Давно известно, что душевное и физическое здоровье напрямую зависит от образа жизни человека, от понимания им своего предназначения и Божьего Промысла в его судьбе. Развращая и разрушая свое тело, мы разрушаем малый храм Бога. Ведь что такое грех? В переводе с греческого, это промах. Не попал в яблочко, пролетел мимо Воли Божьей о себе, мимо благодати? Значит, теряешь духовный иммунитет и открываешь себя для болезни…
Мне кажется, задача священника – не «диагностировать» конкретный грех как причину недуга, а помочь пациенту самому прийти к осознанию своей духовной болезни и к покаянию, направить его мысли на спасение. Ведь все мы, по сути, заражены вирусом греха и в храм идем, как во врачебницу. А больница – врачебница – зачастую становится первой ступенькой к Богу и для больных, и для их родственников и друзей.
А по поводу экстренного лечения… Если у вашего пациента аппендицит, так по медицинским показаниям его лучше сначала прооперировать, а потом уже и о душе поговорить!

– Батюшка, а много среди ваших коллег православных врачей?

– Почему-то мне не нравится это определение – «православные врачи». Мы же не говорим «православные шоферы» или «православные уборщики улиц». Профессия врача христоцентрична, она подразумевает внутреннее приятие христианства и православия. А само христианство раскрывается тремя словами: «Бог есть любовь». Христос показал нам пример истинной любви, которая долготерпит, не превозносится и не ищет своего. Лечить людей – это та стезя, при которой человек обязан сострадать ближнему и при этом многое от него терпеть. Даже если перед тобой опасный преступник, опустившийся бездомный, агрессивный алкоголик или просто раздражительный человек, недовольный отсутствием к себе должного внимания и напрочь лишенный благодарности. Каждого нужно любить, и это порой непросто. Но врач, у которого любовь к пациенту отсутствует, профессионально непригоден.
По поводу веры у современных врачей и медицинских работников, то по опыту общения могу сказать, что неверующих среди них мало, но и верующих и воцерковленных не так много. Среди медиков почему-то больше всего сомневающихся – тех, кто ежедневно в своей работе наблюдает нечто великое и тайное, наукой необъяснимое, кто видит жизнь и смерть во всех ее физических проявлениях и стоит на грани веры, но все еще не может ее принять. Хотелось бы, чтобы внутренний выбор врачей всегда был в пользу Бога.
Рядом со мной работают уникальные врачи, которые благодаря своей многолетней практике являются живыми энциклопедиями по экстренной хирургии и скорой помощи вообще. У нас в отделении – опытный заведующий, это доктор, который оперирует 40 лет. Есть врачи с 30-ти, 25-ти, 20-ти-летним стажем, все они обладают бесценными знаниями и огромным практическим опытом, и мне повезло учиться у них. Кроме врачей, у нас очень хороший и грамотный медперсонал. Я уверен, что все эти люди делают большое и богоугодное дело.

– Отец Валерий, за Вашу практику наверняка были беседы с больными, которые и Вам самому что-то духовно открыли?

– Безусловно, были. В основном, это разговоры с онкологическими и другими тяжелобольными, сильно страдающими физически и духовно. Не обязательно исповеди. Иногда между врачом и пациентом устанавливаются особые доверительные отношения, благодаря этому человек обнажает свои душевные язвы и ему становится легче. Когда врача и пациента объединяет общая цель, возникает понимание, внутренняя близость, и такие отношения очень содействуют выздоровлению. А если врач и священник – в одном лице, то зачастую ему удается проникнуть в самые потаенные уголки души, в которые больной не допускает ни друзей, ни близких. И это не из праздного любопытства, а для врачевания души и тела. Доверяя врачу и священнику, больной через это смиряется и доверяет Богу, направляющему действия и батюшки, и доктора.
Некоторые пациенты сами понимают это и зовут к себе в палату священников, когда терпеть страдания выше их сил.
Одна моя пациентка страдала раком пищевода последней стадии. Степень заболевания была такой, что поступление пищи в желудок по пищеводу было невозможным – больную «кормили» только жидкостями через специальный катетер.
Мне эта женщина сказала: «О чем я больше всего скорблю? Меня печалит не долгое пребывание в этих стенах, не рак, не то, что я скоро умру. Скорблю, что не могу достойно принять Тело и Кровь Христову, и это самое страшное наказание за мои грехи».
Эти слова глубоко поразили меня. А я ведь действительно не мог тогда причастить ее Святых Тайн – из-за особенностей ее состояния.
Эта пациентка давно умерла, так и не получив желанного причастия, но ее вера, смирение и покаяние мне навсегда запомнились.
Истории болезней многих пациентов всегда наводят на размышления. Благодаря болезни и страданиям все – и врачующие, и врачующиеся одинаково учатся не сетовать, а говорить: «Слава Богу за все!»

– В Туле много известных потомственных врачей в 3-4 поколении. Наверняка в Вашей семье тоже была династия медиков, а может быть, священников?

– Нет, в семье Золотухиных только я врач. Но вот священнослужители в роду были. Об этом узнал совсем недавно. В середине ХIX века наш предок по материнской линии служил диаконом в храме Белевского уезда. Разбирая вещи в старом деревенском доме под Тулой, я обнаружил его требник, изданный в 1861 году, с пометками карандашом на полях, – словно клад нашел! «Посылкой» из прошлого от своего прапрапрадеда очень дорожу, не иначе как все это Божий Промысл.

– В этом месяце больничный храм св. Иоанна Кронштадского, настоятелем которого Вы являетесь, отметил свой первый престольный праздник. Чем отличается больничный приход от любого другого?

– Несмотря на мой насыщенный график дежурств в хирургическом отделении больницы, в храме постоянно совершаются богослужения, много водосвятных молебнов, все время молимся о здравии – Святителю Пантелеймону, св. Луке, перед иконой Богородицы «Всецарица» (перед ней собираются на чтение акафиста онкологические пациенты).
Зачастую родственники больных, да и они сами забывают, что помолиться нужно еще и о помощи врачам, в руках которых по Воле Божьей оказывается человеческая жизнь. Многие акафисты и молитвы о здравии не случайно содержат в себе молитвенные обращения к святым и к Господу о врачующих, так что стараюсь напоминать об этом.
Наверное, наш приход особенный еще и тем, что встречаешь много знакомых лиц. Мои пациенты, как и пациенты других отделений, которые долгое время провели в больничных стенах и пережили тяжелое заболевание, приходят сюда помолиться вместе со своими близкими. Видя их в добром здравии, испытываешь большое удовлетворение – значит, и ты, грешный, в чем-то Богу соработаешь…

Беседовала Валентина Киденко